Сладкое королевство. Три дочурки и папа в придачу

— Людка, привет, — тараторит мелкая. — Как у тебя дела? Я соскучилась, — слышу, Оксанка довольная, как слон, машинально улыбаюсь.

— Рассказывай, — чувствую, что её сейчас от новостей разорвёт.

— Мама с папой разрешили отпраздновать моё семнадцатилетие на даче с друзьями!

— Неслыханная щедрость, — усмехаюсь, — что это на них нашло?

— Я тоже так подумала, но это не главное. Есть проблема, бюджет сильно ограничен, а сбережений у меня почти нет...

— И ты хочешь?.. — понимаю, что она не просто так тараторит.

— Помоги приготовить угощения, — канючит в трубку. — Ты волшебница на кухне. Это, и будет твой подарок мне на днюху.

— Хорошо, — улыбаюсь. — Но это не будет мой подарок, я просто помогу. Но! С одним условием.

— Всё что угодно, — хмыкает мелкая.

— Я поеду с тобой.

— Да пожалуйста, мои друзья будут в восторге, они тебя обожают.

— Кто будет?..

Оксанка, как трещотка, тараторит, рассказывая, кого позвала и какие у них планы. Сестрёнка у меня заканчивает десятый класс. Уже большая. Надо придумать что-нибудь особенное. Семнадцать лет не каждый день исполняется. Ещё год, и выросла.

У нас разница десять лет, но сестрёнку просто обожаю, мы никогда не ссорились. Иногда она слушается меня даже лучше, чем маму. И называет мама-Люда, правда, сейчас эти слова самое болезненное, что я только могу услышать.

Итак, хватит о грустном. Думаю и решаю. На даче будут шашлычки, всё-таки середина мая — тепло и хорошо, даже в нашей Сибири. Развлечения можно будет устроить на улице. У меня целый месяц без двух дней впереди, что-нибудь придумаю.

Настроение резко поднимается. Оксана со своей детской наивностью и жизнерадостью вырывает меня из гнетущего состояния безысходности. Близким пока не хочу рассказывать. Надо разобраться в себе.

Лезу в комп, ищу рецепты маринадов для шашлыка и чего-нибудь сладкого. Может, сестра и большая уже, но сладкоежка знатная, а я люблю её баловать.

Ничего дельного не нахожу. В выходные займусь. А сейчас, пожалуй, надо бы приготовить еды. И так схуднула, вот и проблемы начались со здоровьем. Нельзя так.

Я, конечно, не врач, да и не вникала, но так поняла, что сбой по-женски именно из-за этого произошёл, плюс стресс постоянный на работе, да и дома не лучше, вот и усугубилось. А пока пила противозачаточные, чтобы случайно не залететь, организм совсем сдулся.

Дверь громко хлопает — явился, не запылился.

— Где был? — выползаю из спальни.

— А тебе какое дело? — Матвей на рогах, рожа помятая, вижу, что на тяжёлые напитки налегал.

— Ты мой муж...

— Объелся груш, — фыркает и уходит в ванную.

Вот это да, и что это было? Стою, как пришибленная.

— Может, поговорим? — стараюсь смягчить ситуацию. — Я понимаю, тебе тоже нелегко, но есть разные варианты: ЭКО, усыновление...

— Я не буду растить чужого ублюдка, — презрительно глядит на меня и мимо проходит.

— Знаешь, говорят, чужих детей не бывает. Малыши не виноваты, что остались без родителей.

— Ну да, алкаши да преступники, которых лишили родительских прав, а дети больные, что даже за бабки от государства их брать не хотят. А наследственность? А наклонности?

— Типа твои лучше, — кривлюсь. — Ты же у нас образец для подражания с идеальным здоровьем и без пагубных привычек.

— Чё замуж выходила, если не нравится?

— Вот прямо сейчас даже ответить не могу на этот вопрос, — кривлюсь.

— О как... ну я тогда у мамы поживу, пока ты определишься.

— Вау, крысы бегут с тонущего корабля, — отмахиваюсь, — скатертью дорожка, вещи помочь упаковать?

— Без тебя справлюсь.

— Я посмотрю, как быстро тебя мамочка погонит. Кто-кто, а она совсем не любит нахлебников, вот и спихнула тебя на меня побыстрее!

— Полоумная, что ли? — орёт во весь голос.

— Не смей на меня орать! Я устала от твоего идиотизма. Вместо того чтобы жену поддержать в тяжёлый момент, обзываешься и бежишь подальше, — слеза так и просится по щеке побежать. — Или ты думаешь, стресс, который меня доконал, только на работе был? Сколько раз я просила помочь мне хотя бы по дому? Но нет же, сидел без работы и ждал, что я буду и кусок хлеба в дом нести, и тебя обслуживать! — высказываю всё, что на душе накопилось за годы этого союза.

Впервые понимаю, я так привыкла к отношениям с Матвеем, что не заметила, как превратилась в ломовую лошадь, которая всегда должна, но не получает взамен ничего. А как же, что брак — это работа двух людей, почему лямку должна тянуть всегда я?

— Идиотка припадочная! — отталкивает меня, еле на ногах удерживаюсь. — Как будешь готова извиниться, позвони, — скидывает свои шмотки в сумарь огромный и на меня даже не смотрит.

Обругав и обозвав, уходит, а я стекаю по стеночке и за сердце хватаюсь — болит жутко, задыхаюсь, но сделать ничего с этим не могу.

Вот и хвалёная мужская поддержка. Даже не попробовал быть внимательным, просто бросил, одну, как ненужную вещь. А ведь я человек, мы столько хотели, мечтали, но я сломалась, а он и не пробует наладить всё.

И как после этого людям доверять, когда предают самые близкие?

2. Глава 2

Утро следующего дня просто удручает — погода промозглая, отвратительная — весенняя слякоть и утренние пробки. Ощущение, что в моей жизни никакой отрады.

Весь день в офисе тыкаюсь в дела, что веду — на автомате звоню клиентам, готовлю документы для суда. Выслушиваю очередную лекцию от «большого босса», которому придумалось ввязаться в авантюрное дело, хотя сразу ясно, что шанс на победу почти нулевой. Он накосячил, а мы с моей начальницей расхлёбываем, да ещё и получаем выговоры за то, что не справляемся. Где справедливость?

Одно радует — зарплата. За такие деньги иногда можно и послушать чокнутого старика с первой стадией маразма, тем более, мне светит повышение. Правда, не уверена, что хочу новую должность. Ибо тогда я попаду в команду сына директора, а тот в юридический пошёл только потому, что вся семья этот факультет окончила.

Мужичок всю жизнь стелется перед папашей, а толку... как с козла молока. Ни разу не слышала, чтобы тот хоть раз похвалил сына или намекнул, что доволен его работой. Хотя он брюзга по жизни. Не хочу такой становиться.

Вечером меня ждёт приятный сюрприз — на скамье у подъезда сидит Оксанка и увлечённо что-то в телефоне изучает.

— Привет, котёнок! — наигранно улыбаюсь, не хочу, чтобы мелкая заметила, что мне плохо. — Как дела? Как школа?

— Отлично! — лезет обниматься, а я таю в её объятиях. — Я к тебе с рецептами, которые нашла! А ещё на этих выходных вебинар, где будут учить печь торт «Красный бархат», который я люблю, — выплёвывает слова как пулемёт. — Может, посмотрим вместе? Вдруг получится самим сделать? Я и так все сбережения в праздник вбухиваю. Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, — складывает ладони в молитве и смотрит на меня огромными глазищами, ну прямо кот из Шрека.

— Давай, в дом зайдём, чаю попьём и всё обсудим, — улыбаюсь.

Ну как я могу отказать этой моське? Оксана — мой лучик света с самого детства. Мне было десять, и я так хотела сестрёнку, а потом она появилась. Я таскала её за собой, как игрушку.

Никакие гулянки меня так не радовали, как обычная прогулка с младшей и такой долгожданной сестрёнкой. Она была желанной гостьей и у моих друзей. А все наши посиделки у подъездов? Оксанка так скакала под музыку, все смеялись и тоже начинали танцевать.

Под тёплые воспоминания переодеваюсь. На скорую руку готовлю ужин, и мы обсуждаем идеи по празднованию семнадцатилетия сестрёнки. Делюсь своими рецептами, она своими. А потом смотрим презентацию вебинара. Спору нет, бесплатного сыра не бывает, на уроке сто процентов будут впаривать дорогостоящие кондитерские курсы, но это мелочи жизни, потому что на пробном занятии учат делать любимый Ксюхин торт. Думаю, это того стоит.

А что мне ещё делать в субботу в одиннадцать вечера? Курсы-то московские, подумаешь, что я из Сибири и у меня ночь. Ну да ладно, мама Оксану ко мне отпустит, а Матвей пока не планирует объявляться. Сестре вру с три короба, что он в рейс ушёл на четыре дня.

Раньше это вообще нормой было, пока он не стал брать больше заказов по городу и перестал таскаться в длительные поездки. Но ведь такие подробности его работы мало кто знает, тем более, моя младшая сестра, которая и имени своего не помнит, так увлечена подготовкой.

Конца недели жду с нетерпением, на работе ничего интересного, рутина, которая поглощает и удручает. Муж напрочь игнорирует, даже на моё смс не ответил, может, работает, а может, беспробудно пьёт... ну ничего, маман ему быстро мозги прочистит, и он как миленький домой прибежит.

В субботу еду за сестрёнкой в школу. Алёна — её подруга цепляется с нами в магазин, где мы планируем закупиться всем необходимым, чтобы приготовить торт.

Итак, инструменты:

— Коврик силиконовый, — у меня есть, я на нём пирожки стряпаю.

— Пищевой краситель — думаю, мои для покраски яиц на пасху тоже подойдут, главное, красный и малиновый.

— Кондитерские одноразовые мешки, — эм... есть многоразовый, думаю, сойдёт.

— Струна для разрезания бисквита, — пошарюсь, мне бабуля как-то дарила набор для украшения тортов, там была вроде и струна для коржей.

Собираю все ингредиенты, что нужны для приготовления бисквита, иду строго по пунктам чек-листа, который прислали организаторы вебинара. Ну и закидоны у них. Вот почему сахара надо сто семьдесят грамм? Почему не двести ровно?

Ладно, не спорю, просто закидываю всё в корзину, вычёркивая купленное или то, что есть. Отлично, всё! Едем в кондитерский покупать ингредиенты для клубничной начинки и крема.

Для полного счастья крем-сыр мы тоже будем готовить сами, так что закидываю два литра жирного кефира и семьсот грамм самой жирной сметаны. Этот торт просто обязан получиться идеальным, столько стоять у плиты ради десерта, перебор даже для меня...

Ура! Готово. На кассе Оксана пихает мне деньги.

— С дуба рухнула? — округляю глаза?

— Это же проба, — неловко улыбается, — хочу сама оплатить.

— Зачем?

— Ну, — мнётся, — я долго копила и хочу, чтобы праздник был за мой счёт.

— Угомонись, — смеюсь, — праздник и будет, а эти деньги отложи, купишь что-нибудь нужное или на что мама денег не даёт, — дёргаю бровями.

— Это на что? — удивлённо смотрит на меня, но кассирша прерывает наши гляделки.

«М-да... сестрёнка у меня ещё маленькая», — думаю, а потом оплачиваю покупку сама, тем более, большая часть продуктов у меня дома есть, как и инвентарь, ибо готовить я люблю. Так что не особо-то и трачусь.

Едем ко мне.

Утаскиваю пакеты на кухоньку и жду Оксану, которая застряла в прихожей:

— Ты чего? — не выдерживаю.

— А где зеркало? — тычет в пустую деревяшку, где раньше красовалось ростовое зеркало.

— Разбилось, — пожимаю плечами. — Торопилась на работу и снесла дверь, как обычно, — вру напропалую, хотя дверь и правда шатается.

— Сама хоть не поранилась? — быстро осматривает меня с головы до ног и даже за руки берёт, чуть не срываюсь на слёзы, безумно захотелось поделиться своей болью с любимой сестрёнкой.